Лето в год пять тысяч пятьсот двадцатый от сотворения мира в Звездном храме выдалось невозможно жаркое. Беспросветно жаркое, даже можно сказать. Такое, что асфальт плавился под железными каблучками модниц женского пола, рискованно гуляющих по потеющим улицам в одних рубахах. Улицы благоухали непросыхающим влажным бельем, болтающимся на балконах и облаками пара, извергаемых из кухонь, где отважные домохозяйки варили заготовки на зиму.
Хотя какая там зима. Уже лет десять снега не было, вместо снега за слюдяными окошками беспрерывно лил дождь. А волхвы погодные нагло врали, про то, что никаких погодных аномалий, что затяжные дожди, губящие посевы ржи и пшеницы – суть равновесие летнего сезона, и что жара эта в пределах климатической нормы. Специально врали, чтобы заводчикам не пришлось увеличивать обеденные перерывы и сокращать рабочий день.
Люди пока еще послушно работали, но в народе упорно ходили слухи о том, что к худу такая жара. Земля греется. То и дело трескается, трясется.
Нефть, опять же, выкачанная лет двести назад досуха, вдруг снова из дыр попёрла. Заводчики обрадовались, конечно. Повытаскивали дедовские грамоты на владения дырищами с земляным маслом. Ну а те, кто не сподобился сохранить реликвии, принялись за отжим сих владений у более слабых. И пошли драки великие. Поначалу набегали к дырищам парни с крепкими кулаками - помахают, да и отобьют участок. Потом стали оружие изобретать, побивая с каждым разом все больше народу и втягивая в драки все большее число горожан. Эти вооруженные дружины все больше и больше силы имели. Дело дошло до того, что владельцы нефтяных скважин стали объявлять о своей независимости от Единой Орды.
Все это не улучшало ни погодных условий ни политических. Ибо скоробогачи нефтяные тут же принимались выяснять отношения с соседями и пытаться создавать свои мини-государства. На фоне пятидесятиградусной жары это никому удовольствия не доставляло.
***
Мишаня, всю ночь провалявшийся на полу, раскрыл глаза и простонал, увидев пустую бутылку. Все тело покрывалслизкий пот, а во рту такие вологодские кружева наплелись, что выдыхать было страшно. Кроме пустой бутыли в комнате имелось еще несколько предметов обстановки. Как то: дубовый сундук с пудовым замком; широкая лавка, крытая бархатом; совершенно пустой стол; да сто лет нечищеный очаг в углу. Парень подполз к бутылке, поболтал ее и с надеждой приник губами к горлышку.
- А, сволочи...
Откинув в сторону пустую глиняную тару, он приподнялся и пополз к входной двери, там вроде в коридоре на сквознячке еще должен был стоять кувшин с водой, прикрытой пучком соломы ради охлаждения. Должен был быть, но не было. В иссохшем мозгу несчастного страдальца стали выстраиваться сложно-подчиненные фразы, и он совсем уже было собрался их озвучить, как озарился еще одной догадкой.
- Кондер же!
Мишаня неимоверным усилием воли направил свое многострадальное туловище в обратно в комнату, где имелась охладительная стена: нечто вроде гранитного водопадика с ледяной водой. Однако, последней надежде не суждено было оправдаться. Кондер не работал. Страдающий от жажды парень даже встал на ноги, чтобы проверить водосток, вдруг там палка застряла, или камень. Но это усилие оказалось напрасным, видимо хозяин квартиры сдержал угрозу и завалил ему водовод за неуплату.
- Завтра же хозяину заплачу, к черту экономию, такую жарищу терпеть, - пообещал он сам себе, отлично понимая, что врет.
Не заплатит он ни завтра, ни послезавтра, потому что денег нет. Мишка открыл шкаф, где хранилось белье и заглянул под простыни.
- Денег нет, - констатировал он и на всякий случай проверил банку из-под соли, стоявшую там же. В банке тоже ничего не было. - Денег нет. Жратвы нет. В едальню сходить штоль, червячка заморить.
Накинув на голые плечи льняную безрукавку, покинул квартиру, спустился с третьего этажа вниз и вышел на улицу, чтобы попасть в полуподвальное помещение, где располагалась общественная едальня.
Город был новый, совсем недавно отстроенный. Далек еще день, когда шаман, живущий за белой стеной, кликнет с вышки: "Шабаш!", и придется всем собирать пожитки и уходить с прижитого места. Жалко конечно, но таков неписанный закон. Земле тоже отдых нужен. А пока строились кто во что горазд с позволения Главного Архитектора. Тот благодушно утверждал планы и типовых пятиэтажек, и отделанных мрамором лупариев, и ордынских колонных залов, и даже деревянные срубы и индейские вигвамы, хоть и в нарушение противопожарной безопасности. Были бы деньги. Главное на дорогу не выпереться домом, да канализацию выправить по всем правилам. Так что город вышел разноплановый, своего рода заповедник стилей и направлений разных культур.
Дом, в котором снимал квартиру Мишка, был как раз той самой серой многоэтажкой, нижние этажи которой были разукрашены торговцами, арендовавшими помещения на первых этажах.
Едальня встретила измученного жаждой парня желанной прохладой и струящейся по гранитной стене водой. Здесь система охлаждения работала в полную силу. Мишаня подставил ладонь под ледяные струи, ополоснул лицо и принялся жадно пить большими глотками.
- Миханик?! Какими судьбами? - с профессиональным радушием поприветствовал его хозяин едальни.
- А ты как думаешь? - криво улыбнулся Михаил, надеясь на то, что хозяин не помнит долг. - Желаю супчика твоего знатного отведать из курей лапки.
- Ага, ну всегда пожалуйста. Как только расплату положишь за прошлые разы, так прям сразу и плесну супец.
- Нет денег, - просто признался тот. - Дай в долг.
- Сегодня за деньги, завтра в долг. Забыл мое правило? - сразу поскучнев, ответил Сахи и взялся вытеснять неперспективного клиента к выходу. - Иди себе. Придешь, когда будут.
Мишка тоскливо посмотрел на бороду хозяина, умащенную благовонными маслами и тщательно завитую щипцами в мелкие кудряшки, потом взглянул на котел, до верху заполненный рубленными огурцами, яйцами, и репой, мешанными на простокваше с толченым льдом, внутренне крякнул и решился предъявить последний козырь.
- Ты это, как с представителем власти разговариваешь? Забыл, кто тебе помог, когда у городового приступ поноса случился после посещения сия заведения? Причем я же помог совершенно задарма. Ну? А если завтра еще что случиться, к кому пойдешь за помощью?
Сахи секунду поколебавшись, кивнул:
- Не так уж и задарма. Я тебе тогда долг весь списал, забыл? Ну да ладно, садись.
Перед голодным парнем очутилась миска, наполненная до краев окрошкой. Не дожидаясь приглашения, Мишаня ухватил ложку и принялся есть.
- Новость слыхал? - спросил хозяин, подсаживаясь рядом.
- Какую?
- В обед почту голубиную получил из Анкгории, - прошептал хозяин, склонившись к уху собеседника. - Кроме меня еще никто не знат. В общем, спятил их Джаяварман. Приказал выстроить точную копию Звездного храма и там сам себя короновал, и титул себе же присвоил - "Владыка вселенной". Потом Владыка объявил, что вся земли на все углы света – его, все должны ему платить дань. С каждого дерева, с каждой грядки. И со всех городов дань потребовал, за полторы тысячи лет! Те, которые откажутся, будут уничтожены до основания. Он же не только храм соорудил. Говорят, летучие города строит по обезьяньим чертежам. Целых пять. Орда к войне готовится - города в земле роют. Хорониться решили. Точно покойники.
- Ну а чо, ослабела Орда, как пирамиды потухли. Змея Горыныча то продали индейцам, - буркнул Мишаня в коротких перерывах между глотками. – Доселе страхом брали. А теперь видишь как, и на их управа выискалась.
- Нас бы не задели, - высказал свою обеспокоенность Сахи.
Не то, чтобы он волновался за свою жизнь. Нет. Старый пройдоха давно был готов к войне. Под домом, глубоко под землей, у него имелся тайный бункер, выложенный стотонными гранитными глыбами. Хозяин едальни больше опасался за свой бизнес, который разом захиреет, если прекратятся поставки деликатесной икры из Ордынных земель.
- Да нужны мы им. Ни нефти ни золота тут нет. Всего-то и богатства – гранитные прииски. А за камни кто станет воевать. Их везде как грязи.
- Это да, - кивнул Сахи с некоторым облегчением. Но наверняка этот плут уже набил полные кладовые зерна, солонины и сушеных овощей.
Оставив хозяина успокоенным, Мишаня вышел на улицу, уже в гораздо более благодушном настроении. На сытый желудок окружающий мир казался куда более привлекательным. Окрошка на простокваше с толченым льдом сделала свое дело. Жара почти перестала чувствоваться. Даже узкие улочки не вызывали приступов клаустрофобии. Понятно, что проулки, шириной в полсажени, не прожигаются насквозь полуденным солнцем, сохраняя живительную тень в любое время суток, но Мишаня, выросший в Северной Пальмире, привык к степным просторам улиц, где проезжая часть, отгораживалась от пешеходной зарослями деревьев.
Неспешным прогулочным шагом, Миханик направился на площадь, единственное открытое пространство в городе.
На площади, у памятника какому-то древнему полководцу на коне, толпился народ. Человек тридцать, сгрудившись у постамента, внимательно слушали оратора, взобравшегося на памятник, и усевшегося позади статую на круп коню. Вид оратора был более чем странный: рваная хламида, обшитая кожаной бахромой, разрисованное лицо и рупор в руке, искажавший голос.
- Человечество на грани гибели! – вещал он, зловеще хмуря подведенные углем брови. – Вспомните обезьян. Еще пятьсот лет назад только Орда могла противостоять их армии. Да и то, год за годом теряя свою территорию, уступая Хануманкии то один город, то другой. И где теперь эти великие завоеватели? В лесах! Скачут с одного дерева на другое, словно животные, не в силах произнести даже двух слов. Почему? Кто может мне ответить, почему произошла моментальная деградация? – не дожидаясь ответа, всадник, продолжил: - Из-за их закона о демографическом превосходстве. Народу Хануманка было предписано создать такой удельный коэффициент демографического давления, чтобы полностью ассимилировать людей на покоренных территорий. В итоге демографический взрыв. Они размножались словно лавина, не замечая того, как с каждым поколением увеличивается число умственно отсталых, не замечая того, что каждое последующее поколение, глупее предыдущего. Ведь закон сохранения массы сознания никто не отменял! И вот, в какой-то момент число мыслящих индивидов превысило критическую массу и произошел крах. Обезьяны превратились в бездумных животных, годных только на то, чтобы скакать по деревьям и искать друг у друга в шерсти крупинки соли. Их государства стерты с лица Земли. Круговые храмы разрушены. А летающие города – теперь легенда. Теперь, эта же судьба грозит нам. Не дадим превратить человечество в стадо бездумных животных! Каждой женщине по два ребенка! Воспользуемся контролерами рождаемости!
Закончив свою речь этим диким призывом, полоумный швырнул в толпу горсть каких-то предметов, и пока зеваки с недоумением разглядывали узкие мешочки из рыбьих пузырей, исчез в одном из переулков.
Мишаня, рефлекторно поймавший один из рыбьих пузырей, брезгливо передернулся и выкинул этот контролер рождаемости, пообещав себе разыскать этого говоруна и сопроводить в дом, надлежащего желтого цвета.
- Интересуешься контроллерами рождаемости? – услышал он позади себя голос со знакомой издевкой. – Это конечно дешевка одноразовая. Но я могу мастера одного посоветовать. Делает эксклюзивные чехлы по индивидуальным меркам.
Секунду Мишка прикидывал: стоит ли сразу кинуть нож, не оглядываясь на знакомый голос, или все же повернуться, чтобы повернее прицелиться.
- Так это контроллеры, а я думал, напальчники, – ответил наконец Мишка, оборачиваясь. – Ну, ты и свинья Вадя.
- Во-первых, здравствуй, – спокойно ответил его синекожий напарник. - А во-вторых, хочу увидеть подробную цепочку логических умозаключений, приведших тебя к этому выводу.
- Кто занимал у меня двести монет на три дня? Две недели прошло, между прочим. И дома у меня хоть шаром покати – жрать нечего.
- С зарплаты отдам.
- До зарплаты еще две недели. Мне что, как буддийскому монаху солнечным светом питаться все это время?
- Могу пропуск в столовку организовать.
- Лучше бы ты денег организовал, - недовольно буркнул Мишаня.
Однако обещание пропуска в столовку заметно подняло настроение.
- У нас новое дело. Слыхал, с точильного завода вчера ночью увели двадцать готовых колонн? – спросил Вадим.
- Каких колонн? - заинтересовался Мишка больше из любопытства, нежели профессионально, по делу. Поскольку на его памяти не было еще случая, чтобы камни воровали.
- Гранитных, по спецзаказу из Южной Пальмиры. 48 колонн высотой по 17 м, диаметром 1,85 м и весом каждая 114 тонн. Только закончили, на ура уложили в катки, приготовили для отгрузки, утром пришли с заказчиками, а склад пустой. Вызвали собак, обошли весь склад - ничего не нашли. А пол-то весь табаком засыпан.
- Врешь, ну какой пол табаком засыпан. Эти индейцы, знаешь, почем сигары сейчас продают? Дороже коки, - лениво возразил Мишаня.
- Люди говорят – товарищи с Северной Пальмиры к этому делу руку приложили. Подлетели ночью на коврах-самолетах, колонны закатили и фить. А чтобы собак со следу сбить, мешок махорки рассыпали. Ищи теперь ветра в поле.
- И вот опять же врешь, - снова не согласился Мишка. - Какие ковры самолеты? 114 тонн никакой ковер не поднимет.
- А вот это нам с тобой и предстоит расследовать, - тут Вадя нагнулся к самому уху Мишани и громко прошептал, обдавая кожу брызгами изо рта: - Премию обещали – триста монет и бесплатную путевку на торжественное открытие храма Солнца в Пальмире.
Похожие статьи:
Рассказы → Разговор в поезде часть 1.
Рассказы → Пятая планета. Глава 3
Рассказы → Юное небо
Рассказы → Из-под купола
Рассказы → Покой лейтенанта Клочкова
